Баллада Рэдингской тюрьмы. Страница 2
III
Двор Осужденных! Жестки камни,С высоких стен – роса…Там мы гуляли,- свинцом свисалиНад нами небеса.И зоркий Страж, чтоб кто не умер,Следил во все глаза.И тот же Страж следил за Мертвым,Днем и ночной порой,Следил, когда вставал он плакатьИль падал ниц с мольбой, –Чтоб он себя от эшафотаНе спас своей рукой.Устав тюремный без ошибкиТюрьмы Смотритель знал;Что смерть есть только факт научный,Нам Доктор объяснял;В день дважды приходил СвященникИ книжки раздавал.В день дважды пил он кварту пива,Пускал из трубки дым;Служитель церкви от волненьяБыл разумом храним;Что руки палачей так близкоОн находил благим.Но почему так говорил он,И Страж не смел спросить.Ведь тот, кому достался в жизниПечальный долг – следить,Замком сомкнуть обязан губы,Лицо под маской скрыть.Иначе может он быть тронутИ помощь оказать,А место ль это речь привета,Как к брату, обращать?Что в состояньи СостраданьеТам, где должны страдать?- -И все удалей мы свершалиНаш шутовской парад.Что нам! Мы знали, что мы сталиИз Дьявольских бригад!Обрито темя, цепи бремя-Веселый маскарад!Канат кровавыми ногтямиЩипали мы до тьмы,Мы стены мыли, пол белили,Решетки терли мы,Носили ведра, взводом, бодро,Скребли замки тюрьмы.Мешки мы шили, камни били,Таскали пыльный тес,Стуча по жести, пели песни,Потели у колес.Но в каждом сердце скрыт был ужасИ ключ безвестных слез,Так скрыт, что, словно в травах волны,Все наши дни ползли,И жребий страшный, нам грозящий,Мы позабыть могли.И мы однажды – пред могилой,Идя с работ, прошли.Живой желая жертвы, ямаЗевала желтым ртом,И грязь про кровь шепталась тайноС асфальтовым двором.Сказало это: здесь до светаОн будет с палачом.Мы промолчали; душу сжали –Смерть, Ужас и Судьба.Прошел палач с своей сумоюПоходкою раба,И все, дрожа, к себе вошли мы,Как в разные гроба.Толпою Страхов коридорыВ ту были ночь полны,В железной башне, тихи, страшны.Шаги теней слышны,И сквозь бойницы, бледны, лицаСмотрели с вышины.Он спал и грезил, как уснувшийВ весенний день, в лугах.Следя, не понимали Стражи,Как спать, забывши страх,Когда палач стоит за дверьюС веревкою в руках.Но плакал тот, кто слез не ведалОт всех сон скрылся прочь:Грабители, убийцы, ворыНе спали в эту ночь;Страх за того им вторгся в душу,Кому нельзя помочь.- -За грех чужой изведать ужас,-О, что страшней ТворецДо рукояти меч РасплатыВонзился в глубь сердец,Катились слезы за другогоИ были – как свинец.А Стражи, в обуви бесшумной,Скользили каждый час;На нас, склоненных, удивленноСмотрел в окошко глаз:Они дивились, что мы молилисьБыть может, в первый раз.Минуты длились, мы молились,Оплакивая труп.И перья полночи свивалисьНад гробом в мрачный клуб;Вино раскаянья на губкеКазалось – желчь для губ.- -Петух пел серый, петух пел красный,Но не рождался день.В углах, где мы лежали, УжасВодил за тенью тень.Во тьме кривлялись злые духи,Забыв дневную лень.Они скользили, проходили,Как люди сквозь туман,Луну дразнили под кадрили,Сгибая ловко стан.С чредой поклонов церемонныхШли из различных стран.Шли, улыбаясь, шли, кривляясь,Вперед, рука с рукой,Плясали странно сарабанду,Кругом, одна с другой,Чертили дерзко арабески,Как ветер над водой.Марионеток пируэтыТворили на носках,И масок флейты, масок песниНам воем внушали страх.Они все пели, громко пели,Тревожа сон в гробах."О, пусть,- кричали,- пышны дали!В цепях пойдешь куда?Однажды, дважды кость бросайте,Играйте, господа!Но проиграет, кто играетС Грехом в Дому Стыда!"- -Не рой видений были тени,Плясавший страшный хор!Тем, кто в оковах был суровых,Носил цепей убор,-Казались,- Боже! – с живыми схожиОни, пугая взор.Кружились маски в вальсе, в пляске,Смеялись нам из тьмы;Как рой прелестниц, с верху лестницСбегали в глубь тюрьмы;Глумясь с укором, звали взором,Пока молились мы.